Замечая же, как званые выбирали первые места, сказал им притчу: когда ты будешь позван кем на брак, не садись на первое место, чтобы не случился кто из званых им почетнее тебя, и звавший тебя и его, подойдя, не сказал бы тебе: уступи ему место; и тогда со стыдом должен будешь занять последнее место.
Но когда зван будешь, придя, садись на последнее место, чтобы звавший тебя, подойдя, сказал: друг! пересядь выше; тогда будет тебе честь пред сидящими с тобою, ибо всякий возвышающий сам себя унижен будет, а унижающий себя возвысится (Лк. 14, 7-14).
Хорошо ли стремиться к чести, к славе, к первенству, добиваться того, что издревле было вожделенно для человека в обществе: чтобы о тебе все говорили, хвалили, а лучше, чтобы это происходило и после твоей смерти во многих поколениях потомков? Первый ответ: для христианина однозначно нехорошо. Тщеславие, самодовольство и гордость – вот страшные пороки, порожденные стремлением к славе, они противоположны христианским добродетелям смиренномудрия, скромности и любви. Поэтому Спаситель поучает нас: «Кто хочет быть первым, будь последним из всех и всем слугой» (Мк. 9, 35), – ибо первые в мирском понимании в духовной славе будут последними, а последние – первыми (Ср. Мф. 19, 30).
Вот и в сегодняшнем Евангельском чтении Господь дает мудрый совет приходящему на пир садиться на последнем месте, чтобы пригласивший, когда увидит его смирение, оказал ему честь и пересадил на первое место. А если сядешь на первое, то может найтись более достойный, и тебе придется со стыдом занимать последнее, потому что все места уже заняты. Свое поучение Господь подтверждает указанием на непреложный духовный закон: «всякий возвышающий сам себя унижен будет, а унижающий себя возвысится».
Но кто-то может предположить, что к славе и первенству стремиться нужно, но другими способами. Наверно, христиане такие же люди, которым не чуждо ничего человеческое, но более хитрые. Узнав о действующих в мире духовных законах, они делают на них поправку, ведут себя так, чтобы в конечном итоге оказаться в славе и достатке. В каком-то смысле можно это и принять, хотя такие мотивации свойственны рабам и наемникам, а не сынам Божиим, это мирской подход к духовной жизни, получить в конце выгоду.
Но не случайно в сегодняшнем Евангелии употреблено выражение: «сказал им притчу». Это не прямой совет, как поступить, чтобы в итоге остаться в выигрыше. Господь показывает, как бывает, как работают духовные законы, когда отдающий получает, жертвующий обретает, смиряющий себя бывает возвышен. Отсюда вывод: не стремись к чести прямо, не пытайся добиться ее косвенно христианскими методами, но ищи совершенства, и слава сама найдет тебя как следствие твоей добродетели.
Мирской рассуждает по-мирски, измеряя поступки и мотивации других своей мерой. Так себялюбец, видя, как монахи заботятся о своем спасении, называет их эгоистами, потому что они якобы думают только о себе, а от других отдаляются. На самом деле настоящий монах, забывая о себе, думает о Боге и о людях, получая спасение в этой самоотверженной любви.
С другой стороны, славное в миру часто не угодно Богу, и то, что в чести у людей, часто мерзость в духовном плане. Духовный человек живет другими реалиями, питается иной пищей, он утончен и взыскателен в нравственном отношении. Он не знает, что делать с комфортом, его не прельщают деньги и не радует лесть, потому что он живет другим, а это ему чуждо. Гонители обещали христианам богатство и почет, грозили мучениями и позором, но те оставались непреклонными. Почему? Потому что вкусили «яко благ Господь» и больше всего на свете боялись отпасть от Него. Сулить им богатство и комфорт – это все равно, что соблазнять корову мясом или птицу уютной раковой норой на дне реки.
Впрочем, современный человек, переставая гоняться за славой и первенством, не достигает святости и бесстрастия, но приходит к другой крайности – безразличию, лени, инертности, эгоистичному замыканию в своем маленьком виртуальном мирке. Поэтому прп. Паисий Афонский говорил молодым людям, что у них должна быть доля здорового соревнования с другими, стремление к совершенству, которое оттачивается в борьбе за первенство. Эту добродетель он называл «любочестие», чтобы отличить от порока честолюбия. Но здесь это скорее педагогический метод, чем открытие новой добродетели, способ помочь тем, кто далек еще от подлинно христианских мотивов и побуждений.
А для всех нас, новоначальных и продвинутых, остается незыблемый принцип и общий для всех золотой совет Спасителя: «Ищите прежде Царствия Божия, а все остальное приложится». Аминь.